Перед тем, как вступить в контакт… Когда клиент приходит впервые к психологу/психотерапевту, то он…

Перед тем, как вступить в контакт…

Когда клиент приходит впервые к психологу/психотерапевту, то он с собой приносит свои привычные способы контактирования с другими людьми. А если точнее — способы избегания контакта, иначе потребности обратиться за помощью не было бы. И на первой встрече эти способы активно используются в разговоре терапевта и клиента, и сам процесс разговора – это попытка двух людей встретиться друг с другом, услышать и почувствовать друг друга, чтобы можно было что-то понять про собственную жизнь. В гештальт-терапии этот поиск, движение навстречу контакту очень удачно называют «преконтактом», и этот преконтакт может растянуться на очень долгое время. Не на одну сессию.

Люди с сильно выраженными нарциссическими чертами приносят с собой обесценивание. Кто-то его вываливает сразу: помню, как однажды клиент, который пришел на первую встречу, расположился на стуле и с ходу заявил: «Я тут посмотрел, и думаю, что я зря пришел… Как-то тут у вас не так… Да и вы какой-то молодой…». Кто-то сначала очаровывает, говорит о том, что «вы мне показались наиболее заслуживающим доверия», «я читал ваши статьи» и т.п., но вслед за очарованностью неизбежно следует разочарованность, иногда даже и не скрываемая. Следуют «уколы», иногда даже попытки поучать тому, как правильно с ними работать… То же самое клиент осуществляет и в реальной жизни. За этой нарциссической преградой, стеной между клиентом и терапевтом прячется много стыда. Но на первых сессиях эту преграду точно не разрушить, и не стоит ее штурмовать с наскоку.

Замкнутые, запершиеся в своем внутреннем мире клиенты привычным образом воздвигают стену отчуждения между собой и тем, к кому пришли за помощью, тяготясь от этого отчуждения. Обычный парадокс человеческого существования: мы хотим чего-то, но ужасно страшно отказаться от того, что знакомо и привычно, и при этом препятствуем контакту с желаемым. Не зря же сказано: «если хочешь получить то, что никогда раньше не имел, сделай то, чего раньше никогда не делал». Клиенты приходят за этим «никогда раньше не делал», но в начале пути ничего, кроме привычного, в их опыте нет… И штурмовать стену отчуждения бесполезно – клиент много лет упражнялся защищать свою стену, и так в этом поднаторел, что психолог – дилетант перед ним. И мне хорошо знакома растерянность, которая возникает иногда с такими людьми, когда разговор невозможен, когда нет обратной связи и ты просто не понимаешь, что происходит с клиентом (настолько непроницаемая у него броня), а он сам об этом или вовсе не говорит, или отвечает односложно и абстрактно… Но при этом приходит снова и снова…

Тревожные клиенты приносят тягу к контролю, которая может проявляться в дотошном расспрашивании психолога о том, что с ним, клиентом, он будет делать и зачем. Или в постоянной потребности получать подтверждение, что «я нормальный»… «Параноики» ищут союзника в психологе против разного рода жизненных угроз, и несогласие с ними воспринимается как предательство. Жаждущие одобрения и принятия («невротики») изо всех сил, с самого начала, пытаются быть хорошими и правильными клиентами, игнорируя свое состояние…

Кто-то, сгорая от стыда, извиняется перед психологом за то, что побеспокоил его своими мелкими проблемами, тогда как «наверняка к вам приходят люди с гораздо более серьезными ситуациями» (а так могут говорить пребывающие в депрессии). И это ощущение было принесено в кабинет из «большого мира», в котором ты никчемный и ничего не значащий, а вокруг столько более важных людей…

Эти и множество других способов жить во время первой же сессии в той или иной мере проявляются, когда начинается разговор. А психолог разворачивает свои способы контакта или избегания контакта с человеком. Кто-то ведом идеей, что «человека нужно срочно спасать», и начинает усиленно помогать с первых же слов, не дав себе возможности хоть что-то узнать о том человеке, который сидит перед ним. Кто-то ловит себя на том, что очень хочет понравиться клиенту, чтобы он пришел еще раз. И представьте этот способ избегать встречи, разворачивающийся с замкнутым клиентом, который и слова-то лишнего не скажет, не говоря уже про подробную обратную связь о том, «какой ты, психолог». По лицу клиента, которое ничего не выражает, и понять-то невозможно, нравится ему то, что делает психолог, или нет. Сталкиваются два способа избегать контакта с реальным живым человеком – через «нравиться» (хотя задача психолога вовсе не нравиться клиенту!) и через тщательное закрытие своих чувств (хотя без возможности раскрыться другому человеку обращение к психологу не имеет смысла).

Нередко встречаются не выраженные словесно, но вполне четко ощущаемые требования клиента к психологу. Например, «не будь простым человеком». Будь безупречен, будь идеалом, будь опорой и экспертом во всех жизненных вопросах. Не смей быть живым, со своими слабостями – мы этого не перенесем. Забудь о том, что у тебя есть пол, ты — бесполое существо (такой запрос есть у людей, испытывающих сложности в общении с противоположным полом). И многое другое. Как проявляются эти негласные запросы? Например, когда психолог-мужчина положительно отмечает что-то во внешности клиентки, она каменеет и замирает, и это хорошо заметно. Впрочем, это чаще происходит не в начале работы.

Нарциссически настроенные терапевты с большим удовольствием могут пойти на поводу «ты должен быть безупречен». Психологи, склонные к тому, чтобы «любить клиентов», с радостью выдают тоннами поддержку и сочувствие в ответ на запрос «любите меня, безусловно одобряйте и поддерживайте!» При этом, как обычно, игнорируется то, что происходит в реальности – откуда, например, у клиента такое негласное требование на тотальную любовь.

Если психолог все же устойчивее, остается не просто терапевтом, но и живым человеком, то он может вызвать самые разные чувства, вплоть до раздражения. Не принимая роль гуру-эксперта, рискуешь вызвать недовольство того, кто хочет в тебе видеть именно его. Требующий бесконечной и бездонной любви обидится, если его собеседник не поторопится удовлетворить эту жажду.

В общем, во время первых встреч нередко контактируют друг с другом не живые люди, а стереотипы поведения. Можно в этих стереотипах/ролях оставаться – это безопаснее, привычнее и понятнее. Играть в привычные игры. Но трансформирующей силой является выход за пределы привычного. Быть живым, а не играющим. Терапевту, прошедшему или проходящему личную терапию и получающему супервизии, проще ощущать собственную жизнь в себе самом, и быть живым в присутствии клиента. Но клиентам бывает очень трудно выдержать чужую жизнь, чужие эмоции и даже чужой интерес к себе (у каждого своя болевая точка). Отсюда: «дайте мне совет… дайте мне быстрый результат… дайте мне это все, но не заставляйте меня выходить за пределы привычных состояний». Клиенты могут исчезнуть, прервать терапевтические отношения после одной-трех сессий, и это не обязательно связано с качеством работы самого психолога. Уходят и от «хороших», и от «плохих» психологов, проигрывая привычные способы разрыва контакта с другим человеком.

На все нужно время – бесценный ресурс, который так часто не ценится в погоне за быстрым результатом. Длительный преконтакт, во время которого, как кажется, ничего особого не происходит, бывает очень важен – как подготовка почвы для контакта и для выхода из привычных способов прерывания движения навстречу другому человеку. И этот преконтакт нужен не только клиенту, но и психологу – он тоже человек. Хорошо бы об этом помнить самим психологам :))

Илья Латыпов

💙 С заботой о Вас, [club50106785|Психология | Эзотерика | Йога]