vedun
Людмила Петрановская: Что делать когда семейная жизнь рушится
Не воевать — любить!
«Какое-то время назад был такой текст в интернете про человека, который в семейном кризисе со своей женой дошел до очень плохих состояний. У них уже все шло к разводу, причем к такому болезненному разводу, они практически друг друга не могли выносить, не могли видеть. В какой-то момент он даже уехал из дома и не ночевал там, уехал куда-то в мотель. Ему было настолько плохо, что он стал молиться и просто спрашивать в глубине себя: что же я могу сделать-то, что же так плохо-то, почему вся жизнь семейная рушится? И вдруг к нему пришло такое решение: он перестанет качать права, перестанет что-то требовать от жены. А просто попробует что-то сделать для нее, сделать ее жизнь немножко лучше.
«Что я могу сделать для тебя? Как я могу сделать твой сегодняшний день лучше, легче, приятнее?» Естественно, поскольку к этому времени они уже очень давно были в ссоре, жена только возмущенно отвернулась и ничего ему не сказала.
На следующий день он опять задал этот вопрос, она опять сказала, что он издевается над ней, и отвернулась. Наконец, на третий или четвертый-пятый день, когда муж задал этот вопрос, жена ему сказала: «Ой, посуду помой, отвали уже только».
Он пошел помыл посуду, помыл всю кухню. На следующий день также помыл посуду, и на следующий день, и на следующий день… И когда муж уже неделю или две мыл посуду, как-то утром он снова задал жене вопрос: «Я мыл посуду, я и сегодня помою посуду, может быть, еще что-то я могу для тебя сделать, еще чем-то могу улучшить твой день?»
В какой-то момент жена расплакалась, и они начали разговаривать. Это был такой нормальный уже разговор об отношениях. Не предъявление претензий, они говорили о том, как на самом деле им было тяжело все это время в ссоре, как они нуждались друг в друге, как они на самом деле любят друг друга и хотят быть вместе. Обратите внимание: это рассказ про то, что человек не пытался изменить жену вообще, он просто показывал ей, что она ему дорога, что он готов ради нее что-то делать, не ведясь на ее хамство (как она ему отвечала в первые разы).
Смысл в том, что это могла быть жена, это мог быть муж, это мог быть кто угодно, и это может быть сделано с любой стороны, с любого конца. В какой-то момент человек перестает воевать. Просто он говорит: «Все, я не воюю с тобой». Когда идет война на стадии разочарования долго-долго, иногда многие годы, с огромным количеством обид, претензий и так далее, вдруг человек говорит: «Ну все, я не воюю, я вот эти все счета просто рву, я не жду, что ты их оплатишь, удовлетворишь, просто я их обнуляю. И я хочу попробовать что-то сделать для тебя безо всяких обязательств с твоей стороны, без того, чтобы ты изменился в нужную мне сторону, без расчетов, что я буду мыть посуду, а ты за это меня снова полюбишь».
Тот человек написал, что он дошел до последней степени отчаяния, разрушился. Он сказал, что я больше не воюю, я больше не качаю права, я больше не считаю, этот человек дорог мне, и я поэтому что-то делаю для него. Да, это страшно, потому что когда мы вышли со второго «этажа» с огромным количеством брони, мы привыкли постоянно защищаться, мы держим удар, следим, чтобы на нашу уязвимость никто никак не посягнул. Здесь речь идет о том, чтобы признать свою уязвимость, свое несовершенство: да, этот человек может сделать тебе больно, он может отвергнуть тебя – вот ты приносишь свою любовь и заботу, а он может тебя послать, вполне может. И согласиться с этим, не прятаться, не бежать от этого сломя голову – это и есть готовность к искренности, которая открывает новый шанс, дает возможность сделать этот рывок.
Помните, мы говорили, что на ногах бетонные гири – они не умозрительные, это не выдумка. Вы не можете это просто шаг за шагом мирно пройти. Здесь нужно взлететь, чтобы они остались внизу.
И в момент разрушения, когда ты говоришь: «Мне дорог этот человек», – это и есть тот момент взлета.
Ты нарушаешь правила, потому что и синий, и зеленый «этажи» живут так, постоянно закрываясь, защищаясь, надо быть бдительным, смотреть, чтобы кто-то не увидел тебя раздетым, психологически раздетым.
А тут ты вдруг говоришь: «Да фиг с ним», – все это снимаешь. И тогда бетонная гиря остается, а ты можешь взлететь на следующий уровень. Хорошая новость тут в том, что это можно сделать с любого конца. Это справедливо не только в отношениях родителей, но и в отношениях с детьми.
Ведь и с детьми часто мы зависаем в этой войне: мы постоянно с чем-то боремся, чего-то хотим от них, что-то требуем. Мы ставим свою любовь и хорошее отношение к ним в зависимость от условий – от того, как они будут себя вести, как они будут учиться, как они будут с нами разговаривать и т.д. Это тупик.
В этой войне можно провести годы, и никто не выиграет, но будет много жертв. Важно оставить это все.
Я люблю этого ребенка независимо от того, как он учится, как и что он делает, насколько он мне благодарен и так далее. Когда мы можем так к этому отнестись, в этот момент открывается возможность оказаться выше всего этого, освободиться. Конкретные пути могут быть разными – не обязательно мыть посуду – это может быть что-то другое, потому что главное – внутреннее состояние.
Вы спрашиваете: «Смирение со стороны партнера разве не называется изменением себя под воздействием воли другого?» Понимаете, такие термины, как «поражение» – из описания войны. Смысл не в том, чтобы победить или проиграть, потерпеть поражение или подписать капитуляцию. Смысл в том, чтобы отказаться воевать, это позиция ненасилия: я с тобой не воюю. От того, что ты делаешь человеку хорошее, ты не проигрываешь.
Ты делаешь человеку хорошее – и это твой свободный выбор.
Конечно есть большая разница между любовью и созависимостью, когда ты просто удовлетворяешь потребности другого человека и свои, потому что ты в себя не веришь и на самом деле точно знаешь, что никому на свете не нужен, что единственный твой шанс – прожить эту жизнь так, чтобы тебя не прогнали, то есть нужно быть очень удобным и необходимым кому-то. Это конечно не про свободу, а про очень глубокое застревание.
Но если мы говорим про взлет с этого уровня, то это о другом: я принимаю то, что ты можешь обойтись без меня, я принимаю то, что ты можешь не принять мой дар, что ты можешь сказать: «Нет, я с тобой не хочу». Но пока на данный момент я с тобой хочу, хочу делать для тебя что-то хорошее, хочу принести какую-то радость в твою жизнь. Это очень сильная свободная позиция – не про подчинение, не про проигрыш, а про спокойное принятие.
Что делать, если кто-то хочет, чтобы вы изменились? Все то же самое. Почему человек хочет, чтобы кто-то изменился? Потому что он не может убрать перегородку, ему очень страшно. Он не может принять другого целого, в том числе он не может принять себя целого. Мы можем отказываться измениться, но мы можем спросить: «Что я могу сделать для тебя?» Когда человек говорит: «Для меня ты можешь измениться», – он ошибается. На самом деле нам никогда не нужно, чтоб другой человек изменялся. Но у нас могут быть какие-то конкретные пожелания в связи с нашими потребностями.
Понимаете разницу? Если я говорю, что мне с тобой плохо, меня человек спрашивает: «А что я должен сделать?» – «Ты должен стать заботливым». Это ни о чем. Или я говорю, что мне плохо; человек спрашивает: «А что я могу для тебя сделать?» – «Ты мог бы мне сделать чаю, принести в постель?» Это уже не про то «изменись», а про «сделай что-нибудь».
И когда мы спрашиваем близкого человека, который недоволен: «Что я могу для тебя сделать? Чем я могу тебе помочь?» – мы снимаем вопрос об изменениях. Мы не обсуждаем с ним вопрос, как бы мне удариться оземь, измениться.
Мы спрашиваем: у тебя потребность какая, ты чего хочешь? Что я могу сделать, чтобы твоя потребность была удовлетворена, что я могу сделать для тебя? Это другой уровень, это уже не перетягивание каната, кто кого заставит измениться. Поэтому здесь нет каких-то таких очень четких алгоритмов, простых, вроде: делай раз, два, три – и все будет прекрасно. Это внутреннее состояние. Что мне нравится в том рассказе – акцент на внутреннее состояние. Это произошло изнутри. Это не про «мой посуду», а про то, что он внутри разоружился».
Автор: Людмила Петрановская, фрагмент из лекции «Счастливы вместе»
